Наедине с автором: «Обязательно нужна надежда, нужна радость…»

Читатели в своих отзывах сравнивают ваши книги с добрым собеседником. А бывает ли, что вы в процессе написания действительно представляете себе разговор с читателем?
Если честно, с читателем - нет. Я представляю себе разговор с героями, точнее сказать, «проживаю» его. С каждым персонажем обязательно очень тесно, по душам, общаюсь. До полного взаимопонимания или, наоборот, «разрыва отношений». А собеседника в книге, мне кажется, находишь в том случае, если вещь чем-то лично близка – темой, родственной интонацией.

Какую долю себя, своих чувств, воспоминаний, надежд вы вкладываете в свои произведения?
Огромную. Это опыт и чувства или мои личные, или близких мне людей. И притом сильные чувства. Чаще всего, история любви - к человеку, собаке, уголку детства, музыке. Неважно – главное, чтобы «сбилось дыхание». Рассказы особенно привязаны к опыту – это такой прощальный фейерверк прожитого. Когда долго длившаяся история вдруг вспыхивает коротким текстом. С романом иначе. Большая вещь – это авантюрное путешествие, часто и берегов не видно. Плывешь себе по звёздам. Конечно же, личные впечатления служат строительным материалом, из которого складывается текст, но сама идея романа, путь героев, - навеяны некими метафизическими ветрами. По крайней мере, прямой связи с собственным опытом я тут не прослеживаю.

«Ангел в зелёном хитоне» - книга с рисунками. Удалось ли художнику поддержать лирическую интонацию книги, или он привнес в текст нечто свое?
Иллюстрации, даже просто небольшие рисунки, – тревожный момент для автора. Они могут «убить» книгу, а могут, наоборот, высветить то, что оставалось между строк. Художник Елена Ремизова книгу почувствовала. Когда я впервые увидела Орла Варю у окошка, и затем эпизод с беседкой в затопленном половодьем саду из повести «До свидания, я!» - мне очень понравилось, это было похоже на радость встречи.
Героини рассказа «Орёл Варя» – молодая мама и ее маленькая дочка, обе страдают от одиночества и непонимания. Хотя, кажется, в отношениях матери и ребенка душевное тепло обязательно должно присутствовать… Почему в современной жизни, в отношениях людей так много этого болезненного холода?
Я всё же думаю, дело в нехватке любви. В неутолённой потребности быть любимым и нужным. Люба, Варина мама, сама чувствует себя таким же маленьким, никому не нужным ребёнком. И рвётся из одиночества на огоньки каких-то иллюзий, пока волей случая не прозревает – вот же, и любима, и нужна! А почему так происходит? Думаю, цивилизация нас подобным образом ориентирует – на личный успех, на самодостаточность, обратная сторона которых как раз одиночество, если не фактическое, то как минимум душевное.

У вас часто рассматривается тема детства, благого влияния детей, возвращающего замотанных взрослых к базовым ценностям и вечным истинам. Но ведь при этом наших современников часто упрекают как раз в избытке детскости в поведении. Как разрешить это противоречие?
Тут всё по Экзюпери. Дети мудры и ответственны, только проявления этих свойств на территории детства – иное, чем у взрослых. А то, о чём вы говорите, мне кажется, можно назвать не «детскостью», а незрелостью. Люди вырастают незрелыми, когда в их детство слишком рано, слишком грубо вторгаются законы взрослого мира и перешибают естественный ход событий. Ребёнок - это такой яблоневый цветок, он совершенен. К нему нельзя предъявлять требования, которые мы впоследствии предъявим к плодам. Чтобы вырастить зрелого человека – надо «не дышать» над цветком его детства, лелеять его… ну, все мы это знаем, только не всегда умеем, не всегда находим время.

Многим героям ваших произведений доводится пережить катарсис, но это означает, что до того на них обрушивается волна душевной боли. Что может дать мужество пройти до конца путь к собственному преображению?
Лично меня всегда поддерживало понимание того, что в душевной боли заложен мощный положительный потенциал. Я не говорю о каких-то подлинных трагедиях, но боль становления – без неё ведь человек не растёт. К тому же, после тёмной полосы нам обычно полагается «подарок» - выход на новый виток, новые люди, новые интересные задачи. Могу на своем примере сказать, что на фоне душевного благополучия, если не «переболел» - не выйдет книги. Из кризиса появился роман «Булочник и Весна», на мой взгляд, вполне светлый. Если же говорить о новой книге, пример такой выстраданной, но в итоге счастливой вещи - рассказ «Собака-Конь».
Почему благие намерения так часто становятся причиной совсем не-благих страданий, горестей и потерь?
Я не верю в силу разума в области человеческих отношений. В науке – пожалуйста. Да и то, величайшие открытия часто совершались в обход логики. Если речь идёт о нуждах близкого человека, тем более ребёнка, подростка, – любой рациональный шаг необходимо перепроверить сердцем.

Можно ли назвать способность к состраданию верным признаком открытой и чистой души?
Думаю, сострадание – исходное свойство каждой души, оно вбито в нашу «материнскую плату». Просто люди боятся боли и инстинктивно от неё заслоняются. Самый банальный пример: какой-нибудь пост во «френдленте» с описанием несчастья и призывом о помощи – детям, животным... Читаешь - слёзы наворачивается, сердце ноет, день пропал. Естественно, что человек может решить впредь уклоняться от подобных впечатлений. Но если всё время избегать их – начнут отмирать клетки души, и получится вместо сердца ледышка, как в сказке Андерсена. Конечно, невозможно всё время гореть, но и слишком себя беречь, получается, тоже дело рискованное – в смысле угрозы оледенения…

Доводилось ли вам на собственном опыте испытать мистическую силу музыки, так ярко описанную вами в повести «До свидания, я!»?
Да, вполне. Это довольно специфическая тема, узкая, и всё же мне всегда хотелось поделиться, засвидетельствовать перед людьми, что прогулка, скажем, по Партитам Баха может дать фору любому земному путешествию. Это и Гималаи, и подводный мир, и звёздное небо. Возможно, для кого-то это даже путь веры. Конечно, тут требуется время и сознательное желание человека получить то, что музыка может дать. Вообще, на сегодняшний день «До свидания, я!» - самая любимая моя вещь, притом, что моя заслуга в её создании минимальна. Такое чувство, что она просто на меня свалилась как подарок от Музыки – за многолетнюю к ней любовь.

Существует ли истина, мысль или принцип, которые можно назвать изначальным источником счастья, и как человеку проникнуться ею?
Думаю, единого принципа не существует, хотя бы потому, что у человечества нет единого определения счастья. Для меня этот источник - всё-таки вера, понимание жизни как захватывающего дух пути по управляемой любовью вселенной. Если удастся при всех трудностях не утратить целостный взгляд – тогда и ощущение счастья возможно. А насчёт того, как проникнуться… Мои личные способы самые простые. Во-первых, остановиться, отложить гаджеты – и просто смотреть, слушать, доверять происходящему. Я сегодня шла через скверик, там у нас клёны, и пёс молодой, щенок, роет носом эти красные листья – они шуршат, подпрыгивают, как живые, – у него просто восторг, он гавкает, общается с ними. Это такая мелочь, но я очень доверяю подобным мелочам. Природа, дети, животные, музыка, любое искреннее взаимодействие с другими людьми, любое самое простое созидание, даже просто у себя дома – с книгой, вязанием, красками или тетрадкой. Других способов пока не знаю.

Должна ли литература давать человеку спасительную нить надежды?
В этом её предназначение. Обязательно нужна надежда, нужна радость, которую читатель мог бы взять с собой из книги в реальную жизнь. Ведь, по большому счёту, из чего складывается книга? Если что-то восхитило автора, или если ему удалось лично для себя открыть маленький секрет жизни, - он этим делится. Или если он видит зону бедствия, которой можно помочь «всем миром», - он тоже этим делится. И дальше этот «месседж» перелетает от сердца к сердцу. Время глобального влияния литературы на человека ушло. Современная книга – это такой бумажный кораблик. Много ли на него нагрузишь? Но что-то в нём может тронуть читателя, смягчить сердце, и от этого день пойдёт иначе. И, может быть, события дня незаметно повлияют и на целую жизнь, подарив ей недостающий смысл. Думаю, это и есть предназначение книги.